Жены и дочери. Мэри Бартон [сборник 2023] - Элизабет Гаскелл

Говоря это, Молли не была в согласии со своим сердцем. Ее не привлекала игра в карты, и ей очень хотелось побеседовать с Роджером. Она получила то, что ей было безразлично, а не то, что было бы приятно.

— У нас тоже был неожиданный гость, — сказал мистер Гибсон. — Сразу после обеда явился мистер Престон, собственной персоной. Мне кажется, он теперь принимает большее, чем прежде, участие в управлении холлингфордскими землями. Шипшенкс стареет. И если это так, я подозреваю — мы будем частенько видеть Престона. Он, как говаривали в Шотландии, «от деликатности не помрет» и сегодня расположился здесь как дома. Если бы я попросил его остаться или даже просто не зевнул, он бы и сейчас еще был здесь. Но пусть попробует хоть один человек остаться, когда на меня нападет зевота.

— Тебе нравится мистер Престон, папа? — спросила Молли.

— Примерно так же, как половина людей, с которыми я встречаюсь. С ним можно поговорить. Он многое повидал. Впрочем, я мало о нем знаю, кроме того, что он управляющий у милорда, что уже само по себе некоторая рекомендация.

— Леди Харриет очень плохо отзывалась о нем, когда мы остались с ней вдвоем в Эшкомбе.

— У леди Харриет часто бывают всякие причуды: сегодня ей люди нравятся, а завтра не нравятся, — сказала миссис Гибсон, всегда болезненно относившаяся к любому упоминанию Молли о леди Харриет или о любой подробности их краткого пребывания в обществе друг друга.

— Вы бы должны хорошо знать Престона, дорогая. Я полагаю, вы часто видели его в Эшкомбе?

Миссис Гибсон покраснела и, прежде чем ответить, взглянула на Синтию. Лицо Синтии выражало твердую решимость не участвовать в разговоре, сколько бы ее ни пытались к нему привлечь.

— Да, мы его часто видели, я хочу сказать — некоторое время. Он, по-моему, переменчив. Но он всегда присылал нам дичь, а порой фрукты. О нем ходили разные истории, но я им никогда не верила.

— Какие истории? — живо спросил мистер Гибсон.

— О, какие-то смутные истории, знаете, должно быть — скандальные. Никто в них не верил. Он, когда хотел, был таким приятным человеком, и милорд, который очень разборчив, никогда бы не сделал его своим управляющим, будь они правдой, — не то чтобы я знала, что это за истории, потому что считаю все скандальные истории отвратительными сплетнями.

— Я очень рад, что зевнул ему в лицо, — сказал мистер Гибсон. — Надеюсь, он поймет намек.

— Если это был один из твоих великанских зевков, папа, я бы сказала, это побольше, чем намек, — заметила Молли. — А если в другой раз, когда он придет, ты захочешь зевать хором, я присоединюсь. А ты, Синтия?

— Не знаю, — коротко ответила та, зажигая свечу для спальни. Обычно девушки вели перед сном разговоры в комнате той или другой, но сегодня, сказав что-то о страшной усталости, Синтия поспешила захлопнуть свою дверь.

На следующий же день Роджер нанес обещанный визит. Молли была занята в саду с Уильямсом, планируя устройство нового цветника и глубоко погрузившись в разметку лужайки колышками, чтобы обозначить различные его части, когда, выпрямившись, чтобы оценить результат, она заметила фигуру джентльмена, сидящего спиной к свету: он наклонился вперед и то ли говорил, то ли слушал с большим увлечением. Форма его головы была прекрасно знакома Молли. Она стала торопливо снимать свой полотняный садовый фартук, разгружая его карманы и давая наставления Уильямсу.

— Я думаю, дальше вы справитесь сами, — сказала она. — Помните про яркие цветы перед изгородью из бирючины и где должны быть новые розы?

— Если по правде, так не скажу, чтобы все как есть запомнил, — ответил он. — Вы уж повторите все еще разок, мисс Молли. Годы мои уже не те, и голова нынче не то чтобы ясная, а не хотелось бы где-нибудь напутать, раз уж вы этак дотошно все распланировали.

Молли мгновенно отказалась от своего намерения уйти. Она видела, что старый садовник действительно в затруднении, хотя и желает выполнить работу наилучшим образом. Поэтому она заново прошла по лужайке, втыкая колышки и объясняя, пока его наморщенный лоб снова не разгладился и он не стал повторять:

— Понятно, мисс. Хорошо, мисс Молли. Наконец у меня все это в голове улеглось ясно, прямо как лоскутное покрывало.

Теперь она могла оставить его и войти в дом. Но как раз когда она была уже у садовой калитки, из дома вышел Роджер. Это явно был именно тот случай, когда добродетель — сама себе награда, потому что ей было гораздо приятнее встретиться с ним наедине, хотя и на короткое время, чем в сковывающем присутствии миссис Гибсон и Синтии.

— Я только сейчас обнаружил, где вы, Молли. Миссис Гибсон сказала, что вы вышли, но не сказала куда, и это была чистая случайность, что я обернулся и увидел вас.

— Я увидела вас некоторое время тому назад, но не могла бросить Уильямса. По-моему, он сегодня сверх обычного непонятлив и никак не мог разобраться в моем плане нового цветника.

— Это та бумага, что вы держите в руке? Можно взглянуть? А, вижу — вы применили кое-какие идеи из нашего сада, верно? Вот эта клумба алых гераней и пригнутых молодых дубков. Это придумала моя дорогая матушка.

Оба они помолчали некоторое время. Потом Молли спросила:

— Как поживает сквайр? Я его так и не видела с тех пор.

— Да, он мне говорил, как ему хочется повидать вас, но не мог решиться приехать навестить. Я думаю, вам теперь было бы, наверное, неудобно приезжать в Холл? Это доставило бы отцу такую радость — он относится к вам как к дочери, и мы с Осборном всегда будем видеть в вас сестру, ведь наша мать так любила вас, а вы так нежно заботились о ней в ее последние дни. Но я полагаю, это уже не получится.

— Нет, конечно нет! — поспешно ответила Молли.

— Мне кажется, если бы вы могли приехать, это немного исправило бы наше положение дел. Знаете, я как-то уже говорил вам: Осборн повел себя не так, как это сделал бы я, хотя он поступил не дурно, а лишь неосмотрительно. Но у отца возникло представление, что… ну, не важно, только кончилось тем, что Осборн по-прежнему в немилости, а отец молчит и места себе не находит. Осборн тоже уязвлен, несчастен и держится с отцом отчужденно. Моя мать уладила бы все это очень быстро, и, быть может, вы смогли бы это сделать — сами того не замечая, я хочу сказать, потому что в основе всего